Если бы Троянская война происходила сегодня, грекам не видать победы, как своих ушей, а почему?..
А потому что посольство проходило бы так…
Посольство к Ахиллесу
Знаю ее я с пеленок – девица! Конечно,/ Парнем она и сама себя называет/ Виню аниме я, виню Интернет, ну да ладно/...
Девушки бросились к ящику с лентами и зеркалами, щебеча что-то деффчачьим гекзаметром. И только одна, до того стоявшая со скучающим видом, выхватила из груды даров сначала шлем, который водрузила на голову, а затем меч, которым взмахнула с непередаваемой легкостью:
- Гнев, богиня, воспой Ахиллеса!.. – начали было послы.
- Ах, да, Ахиллес у нас дева такая/ - перебила их толстая воспитательница девичьей стайки. – Эмансипация плотно ее все ж коснулась/ Игры с мечами всегда она предпочитала/ Куклам и тряпкам. Но мы ее все-таки любим!
- Стой, неразумная, герой это, муж благородный! – возмутился было Одиссей, но воспитательница только посмеялась.
- Знаю ее я с пеленок – девица! Конечно,/ Парнем она и сама себя называет/ Виню аниме я, виню Интернет, ну да ладно/ Вырастет, сбросит всю спесь, станет приличною дамой.
Ахиллес поборол в себе желание одним ударом отсечь голову воспитательнице. Но попытки доказать свою очевидную принадлежность к мужскому полу постоянно наталкивались на такую снисходительность, что ее не смог бы перерубить даже меч в руках героя.
- Спасибо вам за дары, господа/ А теперь – убирайтесь/ Видите, девам вы что-то не мИлы, - мрачно сказала греческая дуэнья, осознавая, что тут какие-то слишком толерантные идиоты хотят сделать из нормальной девушки трансвестита.
Ахиллес набрал воздуха в легкие, чтобы громовым голосом заявить свои права, но:
- Ах, Ахиллес, этот шлем ну совсем не подходит/ К туфлям твоим! – подбежала к мужчине его подружка. – Лентами надо украсить его, а иначе/ Совсем не гламурно!
- И правда! – подключилась вторая девушка. – Кстати, нашла я тут крем, ну такой – загляденье!/ Пятку помажешь – и сразу мозоли исчезнут!..
- … и туфли он Гуччи сможешь носить ты нормально!
Щебечущий поток девиц увлек сопротивляющегося Пелеева сына в дальнее крыло здания, а Нестор с Одиссеем остались во дворике объяснять воспитательнице что-то о гендерном самоопределении и долге перед Родиной.
Удалось ли им этом – решайте, ваш оптимизм вам в помощь.
А я вот, как одна из щебечущих девиц, хочу извиниться перед своим Ахиллесом, если он себя в этой сценке узнал (